Отцовский конь

Главное богатство нашей семьи и гордость отца – отцовский конь. Ни у кого в селе не было коня, который мог опередить нашего. К тому же он был очень игривый. Когда отец не видел, я обхватывала обеими руками и ногами шею коня и повисала на ней, а он становился на задние ноги. Конь понимал все мои игры и никогда меня и мою младшую сестру не лягал. Его звали Васка.

Мой отец уделял ему много времени: полчаса расчёсывал гладкую спину длинной расчёской, расправлял постоянно запутанную гриву, до блеска чистил рыжую шерсть. Когда отец купал его, конь играл с водой, брызгался передними ногами, – эти брызги, похожие на фонтан, летели в разные стороны, и мы, находившиеся поблизости, становились мокрыми.
Отца Васка побаивался и его приказы чётко выполнял. Когда отец садился на него, не было никакой необходимости даже махать кнутом: Васка пускался вскачь и как стрела летел по указываемому отцом пути. Нас же, маленьких, он не признавал. Я училась в четвёртом классе и себя маленькой уже не считала. Бывало, сорвёт конь уздечку и убежит далеко, а поймать себя не даёт. От нас он убегал к чужим коням и обязательно затеивал драки. Я с трудом отвлекала его от этих поединков, а он к тому времени успевал покусать и исцарапать чужого коня. Впрочем, и ему доставалось немало. И если отец замечал на нём царапины, ругал меня и допытывался, откуда они взялись.
Иногда, когда отец отправлял меня на гору пасти Васку, я непременно затевала гонки с участием других лошадей, и мой любимый конь в них выигрывал. Бывало, что он сбросит меня и убежит, но иногда возвращался ко мне, жалел и, ложась передо мной, хотел, чтобы я снова взобралась к нему на спину – этому я его научила.
Когда мы привязывали коня у порога, он не всех людей пропускал в дом. Одних пытался укусить, а других даже лягал задними копытами. Удивительно: наш конь разбирался в людях – злых он сразу определял и не пускал, а добрым давал дорогу в дом. Некоторые ругали нас за то, что держим злого коня. Но были и такие, которые говорили, что конь ни в чём не виноват, а виноваты сами люди, которые его задевают.

Однажды рано утром отец собрался в район по рабочим делам.Оседлал своего любимого коня и поскакал, а мы провожали его взглядом до тех пор, пока дорога не повернула за гору и он не исчез из вида. Вечером он должен был вернуться. Но отца всё не было.
Через некоторое время слышим: на пороге копытом бьёт наш конь. Мы очень удивились, ведь Васка обычно бывает очень уставший после дороги, а тут... Мы почуяли что-то неладное. Вышли посмотреть, что же случилось. Конь был осёдланный, но без всадника. На душе у каждого из нас стало тревожно: где же отец?
Конь по-своему, по-звериному, пытался что-то объяснить. Наконец он лёг, как в те разы, когда я падала с него, и я поняла, чего он хочет. Мы тут же взобрались на него. Всю дорогу Васка мчался во весь опор.
Отец лежал через две горы от нашего села на поляне, будто мёртвый, и мы от страха начали кричать.
- Папа, папа! Он умер!
Конь стоял рядом и нюхал его.
Но тут отец пошевелился и еле слышным голосом сказал:
– Я жив, не кричите. Мне плохо, что-то не так с сердцем. Молодец, Васка, что привёл их сюда. Дети, погладьте мне пальцы рук и ног, и мне полегчает.
Через некоторое время отцу стал легче. Я приказала Васке, чтобы он лёг, а мы смогли положить отца к нему на спину. Так мы довезли отца домой…
Когда отец поправился, он сказал, что здоровье ему не позволяет заботиться о коне и он хотел бы его продать. От этих слов нам стало обидно до слёз. Но отец так и сделал: продал нашего Васку одному кунаку в соседнее село.

Жизнь наша без коня стала как очаг без огня. Васке тоже было неуютно у нового хозяина, а потому на следующий день он прискакал к нашему дому и стал бить копытом о порог. Как только мы его увидели, очень обрадовались, бросились ласкать, угощать его сахаром, который он очень любил. А отец, увидевший всё это, рассердился на нас, стал прогонять Васку, ругать его, говорить, что он уже не наш. Вскоре пришёл новый хозяин Васки и, побив его, забрал. Через два дня повторилось то же самое. Тогда отец сам побил коня, чтобы он больше не возвращался. Я видела, как Васка склонил голову, и слёзы катились из его глаз.
Прошла неделя. Я сидела на уроке, и тут мне показалось, что я в окне увидела нашего Васку. Я отпросилась у учительницы и пошла посмотреть, он это или нет. Это был он! Конь смотрел на меня печальными, полными слёз глазами. Былой задор полностью исчез из них. Я стала его ласкать, обнимать, гладить голову. Я увидела, что он заметно похудел, вся грива была запутана, на ногах болтались железные стреножники, от которых вся кожа была поцарапана. Мне стало обидно за него, и я заплакала. Чтобы отец не узнал о возвращении Васки, я спрятала коня за деревьями, а сама пришла домой. И стала умолять отца, чтобы он вернул нашего коня.
Отец согласился:
– На самом деле, дом без нашего коня похож на мельницу, которая не мелет.
Васка снова стал нашим. Он сразу ожил, потому что и сам радовался возвращению.
Отец наш, не скрывая радости, стал ухаживать за конём, но купать его отправлял нас.
Мы с сестрой иногда вдвоём садились на него и не слезали, когда купали. Васка оказался хитрее нас, он ложился в реку и раскидывал нас в разные стороны. А когда мы, мокрые, выходили из реки, он брызгал водой во все стороны и убегал далеко, чтобы потом вернуться к нам. Так он выражал свою радость от возвращения домой.