Разрыв

31 Мая 2012

После окончания школы каждому из нас приходится определяться с дальнейшей судьбой. Как поступить: продолжать учёбу, пойти на работу, а может, создать семью? Героиня романа Айшат безвольно подчинилась решению старших и совершила ошибку, но нашла в себе силы исправить её, фактически начав жизнь заново.

Ильяс Керимов

(Отрывок, в сокращении)

Украшенная знамёнами и цветами, ярко горела сцена. Директор школы торжественно вручал аттестаты.
Айшат оглядывалась, ожидая мать, но её всё не было. Когда кончилось собрание, она стала разыскивать её по шумным коридорам. Девушки бежали навстречу, приглашали в зал, где танцевали выпускники. Мать не появлялась. «Что случилось? Почему она не пришла?» – забеспокоилась Айшат. В это время к ней подбежали пионеры, поздравили с получением аттестата и подарили букет цветов. Айшат взволновало внимание ребят, и она задержалась возле них. Потом подошла Аминат, а следом за нею – подруги. Все они были возбуждённые, радостные. Каждая из них хотела что-то сказать, чему-то посмеяться, пошутить. Одна жаловалась на то, что мальчики не умеют танцевать вальс, а другая перебивала её и говорила, что после вечера будет торжественный ужин, третья хотела перекричать всех и старалась доказать, что лучше поступать в педагогический, чем в медицинский.
– Фу, трупы резать? Ужасно! Никогда не пойду, – кричала она с миной отвращения на лице. – Вот в университет бы! Это дело другое.
– Да ну вас, девочки, – возмутилась Галя, – учёба да учёба, – надоело, честное слово. Хватит об этом. Давайте лучше споём.
– Давайте, – хором согласились девушки.
Айшат пела и видела перед собой бескрайние поля, дымящиеся трубы заводов, морской прибой. Над всем этим возвышались горы. То ли потому, что она любила их, то ли потому, что выросла среди них, – они казались ей краше всего на свете.
– Что-то грустно, – сказала одна из подруг, когда смолкла песня.
– Да. Знаешь, какое у меня чувство? – поддержала Айшат. – Будто сегодняшним вечером кончается всё.
Аминат улыбнулась.
– С сегодняшнего дня только начинается.
– Что начинается?
– Наша новая жизнь, – Аминат громко рассмеялась и, обняв подругу, закружилась. – Эх, Айшатка, Айшатка! Смеяться надо, а не грустить! Понятно?
К ним подошла соседская девочка.
– Мама зовёт тебя домой, – сказала она, обращаясь к Айшат.
– Она не говорила, зачем зовёт?
– Нет.
– Хорошо, я приду сейчас…
***
…Держа в руке свёрнутый в трубочку аттестат, Айшат быстро вошла во двор, поднялась по узкой лестнице на второй этаж. Когда она вошла в комнату, увидела тётю Дауда – Майсарат, пожилую, но хорошо сохранившуюся женщину, в широком тёмном платье. Она приходилась им дальней родственницей.
Майсарат сидела за столом, положив на него свои толстые руки. Возле неё, опустив голову, задумчиво стояла мать. Целуя тётю и осведомляясь о её здоровье, Айшат испуганно поглядывала на мать. Её бледное лицо и смущённый вид говорили – случилось что-то необычное. Айшат казалось, что мать и тётя намеренно медлят, подготавливая её к неприятному разговору, и эта их сдержанность и необычный вид больше всего встревожили её.
– Говори с ней сама, Майсарат, – сказала, наконец, мать, нарушив неловкое молчание.
– Я пришла поговорить с тобой, дочь моя, – начала тётя, усадив Айшат рядом с собой. – Хотим засватать тебя за нашего Дауда. Каково твоё слово, что ты на это скажешь? – И тут же, глянув на мать, добавила: – Ты не печалься, Хадижат. Что Аллахом написано, того не изменишь. Дочь твоя уже большая, а Дауд парень хороший, к тому же родственник.
В первую минуту Айшат даже обрадовалась: то, что услышала она от тёти, оказалось вовсе не таким страшным и тревожным, как она ожидала. Но так было только в первую минуту. Потом, когда до неё стал доходить подлинный смысл тётиных слов, чувство страха охватило её. Выходить замуж?! Уйти к чужим, оставить мать одну?! Бросить учёбу?!
Она подняла голову и встретила взгляд матери. Взгляд этот был нежный и будто виноватый. Айшат стало жалко её, и эта жалость к матери точно отрезвила её. Она поняла, что мать не хочет отказать столь важным людям, как Махмуд и его сын, хотя сама она, может быть, и не желает сейчас этого. Стоит отказать, как весь аул будет смеяться над ней. А что скажет Дауд? Он, конечно, обидится…
Айшат густо покраснела и через силу выдавила из себя:
– Я не знаю, тётя, – и, сказав это, она вышла из комнаты.