Ингерлаат. История полярной куропатки

Эту историю полярная куропатка Ингерлаат рассказала сама от начала и до самого конца.

«Нет, я не видела жарких стран, не сидела на спине слона, не перелетала Амазонку и не разносила весть о войне. Зато мне повезло родиться в удивительной стране и любить удивительное создание. 

Очень давно я появилась на свет неподалёку от городка Кангерлуссуак. Это, можно сказать, южная часть нашего острова — Гренландии. Там растут невысокие, но такие упрямые, такие жизнелюбивые цветы, каких — я уверена — не увидишь даже в странах, где растения не знают, что на земле бывает зима. Когда я родилась, над Кангерлуссуаком пронёсся сильный ветер: он повалил несколько карликовых берёз и разрушил немало гнёзд. Но мы остались целы: каким-то чудом ветер не тронул наше гнездо, а словно пролетел мимо. Другие птицы завидовали нам и считали, что такая удача связана с моим рождением. Так меня и назвали — Ингерлаат, что означает «тот, кто движется мимо».

Понемногу я училась летать. С каждым днём мои крылья крепли. Я поднималась всё выше и улетала всё дальше от дома, на север, в сторону залива Диско. Но потом, конечно, возвращалась. Однажды, узнав про мои дальние полёты, старая куропатка Найара рассказала мне, что в заливе Диско живёт ледник по имени Якобсхавн, что он такой огромный, такой высокий и что от холода его умирают птицы. Она предупредила меня: «Ингерлаат! Нечего тебе делать в краю ледников и айсбергов! Нельзя простой маленькой птице улетать так далеко от дома. Холод Якобсхавна сильнее жалкого тепла твоего тела». Но её слова не испугали меня — наоборот: все мои мысли занял этот ледник, целью моей жизни стало взлететь на его высоту — и ещё выше. Однако до Якобсхавна сначала надо было добраться. А это, поверьте мне, очень нелегко.

Долго я не могла решиться на столь дальнее путешествие, но, наконец, желание возвыситься над ледником взяло верх, и однажды ночью я улетела из дома — на север, в сторону залива Диско. Мой путь лежал над Землёй короля Фредерика IX. Это и в самом деле очень сложное путешествие для молодой птицы. Но я ничего не боялась — подо мной была моя земля: карликовые берёзы гнулись от ветра, важный овцебык жевал траву, а вдоль берега белели пятна кораблей. И чем дальше я летела, тем холоднее казались ночи, тем сильнее изгибались берёзы. Но ни ветер, ни холод, ни предупреждение старой Найары не могли остановить меня на пути к высокому Якобсхавну. Я уже представляла себе эту ледяную гору, уже видела себя, кружащей над ней…

Всё случилось иначе.

Где-то между городами Касигиангуит и Илулиссат я сделала очередную остановку, чтобы подлететь к самому заливу, посмотреть на айсберги. Удивительно: в тот день совсем не было ветра, хотя я в любую минуту ждала его, потому что, знаете, у нас на острове такая переменчивая погода. Но вот, расхрабрившись, я решила подлететь к одному невысокому айсбергу. Нет слов, чтобы описать чувство птицы, парящей над ледяной горой, пусть и совсем небольшой. Летая, я пела длинную песню, которой научила меня Найара. Она сказала, что много лет назад её сочинила девушка по имени Христина, приехавшая с отцом из Дании в Кангерлуссуак. Здесь она полюбила рыбака. А тот женился на другой. Тогда Христина сочинила эту песню и пела её каждый день, пока не умерла. Но в своём радостном полёте я не вспоминала печальную историю Христины — я просто пела её песню:

Когда зацветёт ледниковый лютик

И ещё другие цветы,

Я приду на укрытый горами луг,

Какие бывают на юго-востоке,

И соберу столько цветов,

Сколько смогу унести.

А потом я заберусь

На красную крышу твоего дома

И буду ждать, когда ты выйдешь,

Чтобы осыпать твою голову 

Ледниковыми лютиками

И ещё другими цветами…

До самого вечера пела я над айсбергом эту песню. Когда настала пора возвращаться, я сделала последний круг и направилась в сторону берега. Как вдруг услышала:

— Куда ты? Разве ты не останешься со мной?

Я вернулась и увидела, что мой невысокий айсберг поднял огромные снежные ресницы и смотрит на меня во все свои серые глаза…

Анастасия Строкина