Кружева

Эльмира Битаева учится в Юридической академии и является автором книг «Цена свободы» и «Шанс». В этом году она была принята в Союз писателей России. Эльмира Битаева

Эльмира Битаева учится в Юридической академии и является автором книг «Цена свободы» и «Шанс». В этом году она была принята в Союз писателей России.

Эльмира Битаева

(Отрывок из повести)
 

Есть в Махачкале удивительная улица. Или она волшебная только для меня. Вдоль тротуаров, с обеих сторон дороги, блестят витражи свадебных магазинов. Сменяют друг друга вывески с красивыми названиями, а за стёклами в тихом ожидании висят пышные, воздушные платья. Белые, серебристые, золотые. Шёлковые, кружевные. Длинные, узкие, с камнями и блёстками. И, рассмотрев даже все-все платья, невозможно выбрать одно, самое лучшее. Каждое притягивает по-своему.
Проходя по этой улице, я всегда ощущаю себя немного рассеянной. Засматриваюсь по сторонам и становлюсь какой-то задумчиво-медлительной.
После очередного зачёта я шла с пакетом газовой ткани для декорации одного из костюмов. Дома я сказала, что задержусь на занятиях до трёх, но освободилась к часу, и у меня было немного свободного времени.
Почти дойдя до поворота, я внезапно больно ударилась о чьё-то плечо. Видимо, парень тоже не смотрел вперёд, так как наше столкновение удивило и его.
– Куда вы идёте?! − растерялась я, подбирая свои вещи. −Так и убить можно…
− Это всего лишь ткань, − сказал он, поднимая пакет.
– Да, а я всего лишь человек, – съязвила я, потирая плечо.
Однако тут я взглянула ему в лицо и замолкла. Глаза у парня были тёмными, глубокими. Смолистые брови и широкий нос. Мягкий овал смуглого лица огрубляли заострившиеся скулы, и что-то далёко-знакомое виделось мне в этих чертах. Но прежде чем я догадалась, он улыбнулся и произнёс:
− Зюма?
Мне показалось, что я снова упала.
− Ренат? Ты? Ничего себе!
Зелёная доска с разводами мела, деревянные парты в залитом солнцем классе… девочки в чёрных юбках, мальчики в белых рубашках… Как же давно это было!
− Ты как? С восьмого класса лет пять прошло!
− Нормально, работаю здесь недалеко. Сейчас вот сессию сдаю потихоньку. А ты на дневном?
− Да, в мед поступила, врачом буду, − рассмеялась я. − А как родители?
Парень помрачнел.
− Мать − хорошо. А отца… похоронили два года назад. Опухоль.
Мне стало неловко.
− Я не знала… Прими мои искренние соболезнования. Я помню его, мне правда жаль.
− Ничего, спасибо. Ты куда сейчас идёшь?
− Прямо, до конца. Мне в ателье.
− Пошли, что ли, вместе? −оживился он. − А ты всё шьёшь?
− Да, но в последнее время не совсем выходит… Родителям не нравится.
− Почему это?
Я пожала плечами.
− Не знаю, Ренат. Всё так сложно стало. Я не могу объяснить им. И поэтому они не понимают меня. Я просто живу этим, вот и всё…
− Продолжай и дальше. Они смирятся, и будет тебе счастье.
− Думаешь?
− Конечно. А если нет −обращайся. Я помогу.
− Смотри, осторожней, − иронично припугнула я. − А то свяжешь себя словом, потом не отвертишься.
− Не напугаешь, − подыграл мне парень. − После той огромной книги, которой ты била меня на каждой перемене…
− Не было такого!
− Посмотри, шишки до сих пор остались!
− Аха, убери от меня свою голову! И книга была тонкая-тонкая…
Улица закончилась быстрее, чем я ожидала. Ренат остановился перед дверью в ателье и повернулся ко мне. Он действительно изменился, стал выше, что ли. И так повзрослел… Хотя голос у него остался прежним и смех тоже…
− Я была очень рада тебя видеть.
− Я тоже.
− Передавай маме привет.
Мы попрощались, и мне неожиданно стало грустно. Я подумала о том, что мы можем больше никогда не увидеться. И тогда я успокоила себя мыслью, что нужно уметь отпускать.
Уходя, парень обернулся и помахал мне рукой. В тот момент я поняла, что можно отпустить словом, но отпустить сердцем − невозможно.
 

 

Конкурс «Родники Дагестана»